В 1932 году внутри возглавляемой Сергеем Королёвым Группы изучения реактивного движения была выделена специальная бригада по конструированию крылатых ракет, оснащенных жидкостными реактивными двигателями (ЖРД). Выбор крылатых ракет в качестве перспективного направления ракетостроения не случаен — еще такие патриархи-теоретики космонавтики, как Циолковский и Цандер, считали, что ракеты, предназначенные для полетов в космос, нужно оснащать крыльями. Это позволит им разгоняться в атмосфере по наклонной траектории, используя подъемную силу и не тратя, таким образом, лишнего горючего.

Кроме того, в ГИРД догадывались, что именно реактивные двигатели станут будущим самолетостроения. Винтовые летательные аппараты подошли к порогу своих возможностей: мировые рекорды скорости, поставленные в именитых гонках самолетов на приз французской машиностроительной фирмы Шнейдер-Крезо, не превышали 700 км/час. Установка на самолетах более мощных поршневых моторов не позволяла увеличить скорость, поскольку вместе с мощностью пропорционально увеличивался и вес летательного аппарата. Опыты с реактивными двигателями показывали, что здесь такого жесткого предела пока нет.

Бригада приступила к постройке ракетопланов — самолетов с ЖРД. Разработкой первого из них — «Ракетоплан-1 имени XIV годовщины Октября» (РП-1) непосредственно руководил Королёв. РП-1 был оснащен спирто-кислородным двигателем. Работы велись под высоким покровительством заместителя председателя Реввоенсовета СССР Михаила Тухачевского, живо интересовавшимся новейшими разработками, которые можно было бы применить в военных целях. Благодаря Тухачевскому, ГИРД получил в свое распоряжение полигон в Нахабино, где проводились испытания двигателя.

Испытания были проблемными: двигатель никак не хотел стабильно работать. После того, как конструкторам пришлось заменить бензин этиловым спиртом, чтобы снизить нагрев двигателя, было проведено еще три испытания двигателя, но горелка чихала, кашляла и едва могла проработать дольше половины минуты. В результате опробовать в настоящем полете ракетоплан так и не удалось. Неудачи с РП-1 отразились в настроения Королёва. В 1934 году он опубликовал книгу «Ракетный полет в стратосфере», где отзывается о перспективах космических ракет в весьма пессимистических выражениях: «Неуклюжий тяжелый взлет перегруженного аппарата, полет в течение коротких минут на практически ничтожной высоте и затем посадка туда, куда придется, так как мотор остановлен из-за израсходования всего горючего… Отсюда можно сделать два вывода. Первый — это необходимость и целесообразность применения ракет, сразу развивающих достаточные скорости и испытывающих поэтому весьма значительные ускорения. Это — задача сегодняшнего дня. Второй — полет человека в таких аппаратах в настоящее время еще невозможен. Повторяем еще раз, что в данном случае имеется в виду не подъем, а полет по некоторому заданному маршруту с работающим мотором».

Испытания ракеты 06/1

При этом легендарный конструктор все-таки видел смысл в постройке ракет – по его мнению, их главным назначением могло стать военное: «Понятно, что ракета, благодаря своим исключительным качествам, т. е. скорости и большому потолку (а значит и большой дальности полета), является очень серьезным оружием. И именно это надо особенно учесть всем интересующимся данной областью, а не беспочвенные пока фантазии о лунных перелетах и рекордах скорости несуществующих ракетных самолетов». Здесь Королёв, по сути, на десятилетия вперед предсказал пути развития вооружений – баллистических и крылатых ракет, хотя, разумеется, в те годы никто и представить не мог разрушительную мощь ядерного оружия.

И все-таки образование в 1933 году Реактивного института, давшее конструкторам признание и возможности, которые ранее они не имели, вдохновило Королёва на продолжение работ. И пусть РП-1 так и не полетел, зато этот аппарат послужил прототипом первой крылатой ракеты 06/I, которая геометрически представляла собой его уменьшенную копию. Двигатель, который был установлен на экспериментальной ракете, был кислородным. Он обеспечивал невысокую тягу — максимум 50 кг. Но сама ракета весила и того меньше — 30 кг.

Ракета взлетала «по-самолетному» — с горизонтальных направляющих. По замыслу Королёва, ракета должны была подниматься по наклонной траектории — примерно под углом 60° к горизонту, а после того, как двигатель выключится, переходить на планирующий полет. Переключение режимов достигалось с помощью полумеханического управляющего устройства, которое по истечении заданного отрезка времени отклоняло рули высоты.

23 мая 1934 года первая крылатая ракета 06/1 поднялась в воздух и совершила удачный полет. Правда, особенной устойчивостью в воздухе она не отличалась — модель 06/1 сумела выполнять фигуры высшего пилотажа, но не по расчетной траектории. Вот почему в последующих моделях пришлось многое доработать. Успех экспериментов изменил отношение Королёва к вопросу о том, когда же человечество выйдет в космос — в докладе «Крылатые ракеты и применение их для полета человека», который он прочитал 2 марта 1935 года на I Всесоюзной конференции по применению ракетных аппаратов для исследования стратосферы, инженер приводит расчеты, который, как он надеялся, пригодятся уже совсем скоро: «Если обратиться к рассмотрению вопроса о количестве людей, которые должны непосредственно участвовать в таком экспериментальном полете, то хотя и было бы желательно иметь двух и даже трех человек, но так как каждый лишний килограмм нагрузки имеет, как мы увидим дальше, исключительное значение, следует для начала остановиться на одном человеке. Таким образом полезная нагрузка крылатой ракеты будет в первом приближении состоять из 80 кг — вес одного человека, 30 кг — вес его снаряжения, итого 110 кг».

В действительности до полета человека в космос оставалось более четверти века — впереди Королёва ждали арест, лагерь, работа в шарашке во время Великой отечественной войны. Да и ракеты, которые доставят в космос первый спутник Земли и первого в истории космонавта, отнюдь не будут крылатыми. И все же эксперименты, который группа Королёва вела в середине 1930-х годов, не прошли даром: достаточно сказать, что они применялись в разработке реактивных ускорителей, позволявших увеличить скорость знаменитых «пешек» — самых массовых пикирующих бомбардировщиков времен войны «Пе-2» — почти на сотню километров в час.