Статья: А. П. Чехов в Любимовке

Не будь подмосковной Любимовки, А.П. Чехов, наверное, никогда бы не написал свою, пожалуй, са­мую знаменитую пьесу «Вишневый сад». Она настолько была пропита­на Любимовкой, что когда К.С. Станиславский осенью 1903 г. по­лучил присланную в Москву из Ял­ты рукопись, то, прочтя её, говоря его же словами, «сразу всё понял и написал свои восторги Чехову».

На высоком берегу Клязьмы...

Усадьба Любимовка в 30 км от Москвы на высоком берегу Клязьмы напротив ста­ринной деревни Тарасовки, издавна при­тулившейся к Ярославскому тракту, была приобретена купцом первой гильдии, по­томственным почётным гражданином коммерции, советником С.В. Алексеевым у дворян Туколевых в 1869 г. С этого вре­мени и начался отсчет её новой истории, которая оказалась прочно связанной с ув­лечением этой семьи театром.

Летом в Любимовке было весело. По живописной Клязьме ходила целая флоти­лия лодок Алексеевых и их соседей. Часто кавалькадой верхом или в экипажах езди­ли в Пушкино, где был ресторан, или к со­седям в Листвяны, Звягино, Мамонтовку.

Нередко устраивались музыкально-теа­тральные представления и семейные спе­ктакли. Первоначально они проходили в небольшом павильоне. В 1877 г. в Люби­мовке организовался так называемый Алексеевский драматический кружок, просуществовавший до 1887 г. Первый спектакль состоялся 5 сентября 1877 г. и был подарком хозяйке усадьбы - Е.В. Але­ксеевой. Постановщиком спектакля стал И.Н. Львов — студент Московского уни­верситета, репетитор юных Владимира и Константина Алексеевых. Спектакль со­стоял из четырех коротких водевилей, в двух из них впервые в жизни играл 14-лет­ний гимназист Константин Алексеев (с 1885 г. по сцене Станиславский).

Увлечение театром крепло, и несколько позднее К.С. Станиславский вступил в Об­щество искусства и литературы, а в 1890 г. на посту руководителя сменил режиссёра и актера Малого театра А.Ф. Федотова. Общество объединяло талантливых, глу­боко преданных искусству и хорошо обра­зованных актёров-любителей.

Создание Художественного театра

В июне 1897 г. К.С. Станиславский полу­чил записку от руководителя одного из курсов филармонического училища В.И. Немировича-Данченко, в которой тот про­сил его приехать для переговоров о соз­дании Общедоступного театра в популяр­ный в Москве ресторан на Никитской ули­це «Славянский базар». Встреча состоя­лась 22 июня и длилась 18 часов, начав­шись в ресторане и закончившись Люби­мовкой.

Став вместе с Немировичем-Данченко в 1898 г. основателем Московского художе­ственного театра, К.С. Станиславский был в нём одновременно актёром и режиссё­ром-новатором, значительно повлиявшим на развитие русского и зарубежного теат­ра ХХ века. К.С. Станиславский открыл ми­ру А.П. Чехова, поставив в театре все его пьесы, в том числе написанные специаль­но для Художественного театра «Три сест­ры» и «Вишнёвый сад». Указал К.С. Стани­славскому на Антона Павловича В.И. Не­мирович-Данченко, увидевший в нём представителя новой, передовой литера­туры. У себя на курсе с группой будущих актеров Московского художественного те­атра И.М. Москвиным, О.Л. Книппер, В. Э. Мейерхольдом он начал работать над пье­сами Чехова, и в первую очередь над «Чай­кой». А с образованием МХТа включил её в репертуар на 1898 г., несмотря на то, что А.П. Чехов после провала пьесы 17 октяб­ря 1896 г. в Александринском театре в Пе­тербурге сначала на это не соглашался.

В каретном сарае

Захваченный идеей вновь поставить «Чайку», К.С. Станиславский в августе 1898 г. уехал в имение брата Андреевку Харьковской губернии писать режиссёр­ский план этой пьесы, а Немирович-Дан­ченко предложил А.П. Чехову присмот­реться к актёрам, которые будут задейст­вованы в спектакле. Для этого он пригласил драматурга в Пушкино, где на даче, а точнее, в каретном сарае присяжного по­веренного, друга отца К.С. Станиславско­го Н.Н. Архипова, труппа ещё не открыв­шегося Художественного театра репети­ровала пьесу А.К. Толстого «Царь Фёдор Иоаннович». На ночлег алексеевский ку­чер отвозил А.П. Чехова и В.И. Немиро­вича-Данченко в Любимовку на дачу К.С. Станиславского.

Осенью начались репетиции «Чайки». А.П. Чехов очень волновался и ненадолго приехал в Москву, но из-за плохой погоды вынужден был отбыть в Ялту. К счастью, публика встретила спектакль с восторгом. С этого времени между А.П. Чеховым и Московским художественным театром ус­тановились доверительные отношения, и на его сцене с успехом прошли «Дядя Ва­ня» и «Три сестры».

В конце мая 1901 г. А.П. Чехов обвенчал­ся с ведущей актрисой театра О.Л. Книппер, а уже через год супруги пережили са­мую тяжелую полосу в своей жизни: дала о себе знать легочная хроника Антона Пав­ловича и серьезно заболела перитонитом Ольга Леонардовна. В начале июня 1902 г. ей, сильно ослабевшей после неудачного хирургического вмешательства, врачи ре­комендовали абсолютный покой. Нуждал­ся в отдыхе и Антон Павлович.

На это время К.С. Станиславский отпра­вил жену с детьми за границу, а сам много времени проводил в доме Чеховых. Судя по всему, собеседники много говорили о будущей пьесе, которая нужна была Худо­жественному театру к новому сезону. К.С. Станиславский пригласил А.П. Чехова к себе в Любимовку.

Дачная жизнь А.П. Чехова

Чеховы приехали в Любимовку 5 июля 1902 г . Распорядок дня в Любимовке был самый что ни на есть дачный. За обедом, чаем и ужином Антон Павлович был в цен­тре внимания, много рассказывал, шутил. «От такой хорошей жизни сделаюсь, пожа­луй, оптимистическим автором и напишу жизнерадостную пьесу», — говорил он.

В письмах Чеховых нередко упоминает­ся, что они ели белые грибы, собранные прямо на территории дачи, уху из водив­шихся в Клязьме щук, плотвы, ершей и оку­ней, мятные лепёшки - фирменное блюдо Алексеевых, деревенское молоко, от кото­рого Антон Павлович, к радости всех, за­метно прибавлял в весе, а также печенье, сливки, малину, кофейное мороженое.

В августе фруктовый сезон начался Яб­лочным Спасом. В Любимовке его отмети­ли водосвятием, для чего напротив церкви Покрова Пресвятой Богородицы, извест­ной с 1843 г . и ровесницы любимовского дома, над Клязьмой соорудили деревян­ный помост.

Об этой церкви О.Л. Книппер писала родственникам в Ялту: летняя, славнень­кая, и слышно пение, когда сидишь в саду или на террасе. Антон Павлович каждую субботу и каждый церковный праздник приходил к церкви, садился на скамейку и слушал благовест. Друг семьи Чеховых ак­тёр Художественного театра А.Л. Вишнев­ский как-то спросил, почему он так любит колокольный звон и так много говорит о нём, на что А.П. Чехов, помолчав, ответил: «Это всё, что у меня осталось от религии».

Дачным развлечениям в Любимовке А.П. Чехов предпочёл уединение. Писа­тель уходил на берег Клязьмы с нехитры­ми приспособлениями для ловли рыбы.

«Антон Павлович в отличном настрое­нии, пошучивает и с утра сегодня сидит на реке с удочкой», — сообщала 6 июля О.Л. Книппер К.С. Станиславскому. А 18 июля А.П. Чехов сам написал К.С. Станислав­скому о своём дачном быте: «В Любимов­ке мне очень нравится. Апрель и май дос­тались мне недёшево, и вот мне сразу привалило, точно в награду за прошлое, так много покоя, здоровья, тепла, удо­вольствия, что я только руками развожу. И погода хороша, и река хороша, а в доме питаемся и спим, как архиереи. Шлю Вам тысячи благодарностей, прямо из глубины сердца. Давно уже я не проводил так ле­та... Только одно плохо: ленюсь и ничего не делаю. Пьесы ещё не начинал, только обдумываю. Начну, вероятно, не раньше конца августа».

Через три недели такой, казалось бы, беспечной дачной жизни А.П. Чехова, О.Л. Книппер, наконец, обнадёжила Стани­славского: «Писатель наш (не сглазить бы) выглядит отлично, прибавил в весе и аппе­тит прекрасный, и настроение отличное . Пьесу он, по-видимому, всю крепко обду­мал и на днях, вероятно, засядет писать. Очень ему здесь нравится шум поезда, и всё думает, как бы это воспроизвести на сцене. Он здесь совершенно другой чело­век. Так ему здешняя природа по вкусу».

У А.П. Чехова возникает желание обза­вестись имением в Подмосковье, и в этом его поддерживает жена. Однако после не­скольких попыток прицениться супруги от этой затеи отказываются. «100 р. за деся­тину — это сумасшедшая цена, нелепая, — пишет Чехов жене уже из Ялты.— Брось, дусик, осматривать дачи, всё рав­но ничего не выйдет. Будем ждать случая, это лучше всего, или будем каждое лето нанимать дачу».

Участие К.С. Станиславского в хлопотах по подбору подходящего А.П. Чехову уча­стка под дачу не случайно. В то время ре­жиссёра серьёзно беспокоило, что Антон Павлович не пишет пьесу, которая уже пла­нировалась для постановки в приближаю­щемся театральном сезоне. Он поделился своей тревогой с В.И. Немировичем-Дан­ченко, и тот, по словам А.П. Чехова, бук­вально «требует пьесы». Речь идет о пись­ме В.И. Немировича-Данченко от 25 авгу­ста, в котором он убеждал А.П. Чехова про­жить сентябрь снова в Любимовке: «В Лю­бимовке тебе никто не будет мешать. Дач­ники здесь тают, да и всё равно тебя не тронут и ходить к вам будут реже, чем ле­том. Приезжай скорей писать пьесу. Без твоей пьесы сезон будет отчаянный!»

Настойчивые уговоры А.П. Чехова не убедили. И он не поехал в Любимовку: для такого путешествия чувствовал себя очень плохо. А затяжка с началом работы над пьесой для него, признававшегося, что умеет писать «только по воспоминаниям, и никогда не писал непосредственно с нату­ры», характерна. «Мне нужно, чтобы па­мять моя процедила сюжет и чтобы на ней, как на фильтре, осталось только то, что важно и типично», — говорил он. Об этом же и А.М. Горький, писавший ещё в 1900 г., что у А.П. Чехова «...нет ничего такого, чего не было бы в действительности. Страшная сила его таланта именно в том, что он ни­когда ничего не выдумывает от себя, не изобретает того, чего нет на свете».

Как рос «Вишнёвый сад»

Словно подтверждая вывод А.М. Горько­го, в сюжете «Вишневого сада», выношен­ного любимовским летом, лишь к январю 1903 г. появилось, как запомнилось К.С. Станиславскому, «окно старого поме­щичьего дома, через которое лезли в ком­нату ветки деревьев. Потом они зацвели снежно-белым цветом. Затем в вообража­емом Чеховым доме поселилась какая-то барыня».

В Любимовке Чеховы были свидетеля­ми, как готовились родные и слуги к встрече старой хозяйки имения: убирали её комнаты, срезали для гостиной букет, хлопотали в каретном сарае, снаряжая экипаж на станцию Тарасовка к утреннему поезду из Москвы. Эта картина почти в точности повторяет ситуацию первой сце­ны первого акта «Вишнёвого сада» - при­езда из Франции в Россию немолодой по­мещицы, когда вставшая рано горничная Гаевых Дуняша протопила дом, стерла пыль с книжного шкафа, сняла чехлы со старой мебели и люстры в гостиной, на­крыла скатертью стол, поставила в вазу присланные садовником цветы и обмер­ла, услышав проехавший под окном экипаж: «Едут! Я сейчас упаду... Ах, упаду!»

Но это будет потом. А пока А.П. Чехову потребовалось больше года, чтобы напи­сать пьесу. Работа над пьесой шла, по его словам, «томительно долго, с антракта­ми», — мешало нездоровье.

В середине октября А.П. Чехов послал пьесу в Москву, а в конце месяца получил от К.С. Станиславского телеграмму: «Сей­час только прочёл пьесу. Потрясён. Не мо­гу опомниться. Нахожусь в небывалом восторге. Считаю пьесу лучшей из всего прекрасного, Вами написанного. Сердечно поздравляю талантливого автора. Чув­ствую, ценю каждое слово. Благодарю за доставленное уже и предстоящее боль­шое наслаждение. Будьте здоровы. Алек­сеев».

Многие чеховские персонажи «Вишнё­вого сада» известны, и К.С. Станислав­ский не без основания утверждал, что А.П. Чехов подсмотрел их в подмосковном имении Алексеевых Любимовке.

Действующие лица в пьесе много рас­сказывают и вспоминают о прошлом, о вишнях, о балах у родителей нынешних хозяев имения, что по версии К.С. Стани­славского, перекликается с происходив­шим в Любимовке.

Премьера

К постановке пьесы Московский художе­ственный театр приступил осенью 1903 г . А.П. Чехов в письмах из Ялты давал сове­ты, характеристики действующим лицам. Высказывался о кандидатурах актёров на те или иные роли. Неудовлетворившись этим, он, будучи совершенно больным, всё-таки приехал в Москву и присутство­вал почти на всех репетициях пьесы, окон­чательное название которой, впрочем, ещё не было установлено. К.С. Станислав­ский позже признавался, что «спектакль налаживался трудно», а В.И. Немирович-Данченко отмечал, что «Вишнёвый сад» дошёл до зрителя не сразу.

И всё-таки с момента первой постанов­ки в Московском художественном театре и по сей день эта пьеса неизменно сохра­няется в репертуаре многих театров, по­тому что дает возможность высказаться о таких важных для каждого проблемах, как дом, семья, Родина, о ходе времени, о столкновении красоты и пользы и др.

Любимовка сегодня

Со времени написания на местном ма­териале пьесы «Вишнёвый сад» Любимов­ка сильно изменилась.

В самой бывшей усадьбе Алексеевых-Станиславских утрачено главное - дом, принимавший в своих тёплых стенах мно­гих выдающихся деятелей отечественной культуры, и двухэтажный флигель, в кото­ром жили как дачники А.П. Чехов и О.Л. Книппер-Чехова. В 1980-х гг. эти строения разобрали, а спустя 10 лет возвели при­мерно такие же на старых фундаментах.

Но цел, слава Богу, так называемый «Па­вильон Станиславского» с цифрой «1882» на фронтоне.

Оснащённый минимумом театральной машинерии, несколько лет назад он был открыт, а сама Любимовка стала Мемориальным культурным цент­ром К.С. Станиславского, местом прове­дения семинаров современной драматур­гии, международных фестивалей имени А.П. Чехова, фестивалей молодой драма­тургии и еще многих других продюсерских театральных проектов. В апреле 2001 г. участники III Всемирной театральной олимпиады посадили здесь вишнёвый сад, ставший несравненно большим, чем театральная ценность.

Столетний марафон пьесы по театраль­ным подмосткам породил такое понятие, как «сад души». Вот и любимовский виш­нёвый сад - это напоминание каждому о том нежном, трепетном, далёком от сует­ности и грязи, что, собственно, и делает человека Человеком. «Вишнёвый сад» нужно каждому вырастить в своей душе.

В жизни вообще очень много соблазнов, которые могут легко погубить душу, и поэ­тому счастлив тот, кто вслед за А.П. Чехо­вым может сказать: «О, сад мой!.. Опять ты молод, полон счастья, ангелы небес­ные не покинули тебя.».

В. ПАНЧЕНКОВ
Газета "Маяк"
29 января 2010 года